Жила-была на свете любовь. Очень избирательная и привередливая: кому просто в глаза и сердца свои лучики пускала, кому только одному надежду дарила, а кого и вовсе за версту обходила.
Однажды, давным-давно путями тайными, тропами запутанными добралась любовь до полянки. Посреди леса темного, веселые, молодые и задорные стройку вели, о свадьбах мечтали. В награду за труди их и верность домик им обещали.
Кого-то любовь одаривала, кого-то только манила, кто женился, кто уходил непонятым и одиноким – только все чаще любовь сама на ворота поглядывала, и думала – а стоит ли, ведь с каждым годом все чаще не те, кто ее искал, а те, кому семь смертных грехов глаза застили, на полянку пребывали. Многие и не первый раз возвращались, песни пели, клятвы давали, а любовь все дальше в лес хоронилась.
Стали силы высшие уже в пары добрых молодцев да красных девиц насильно друг к другу подталкивать, мол, или влюбленных изображайте, или уходите по добру, по здорову.
Обиделась любовь, взяла с собой надежду и потихоньку сию полянку покинула. Место ее заняли Похоть, Зависть да Жадность.
С Похотью в обнимку по полянке обезьянка Гозя скачет, ко всем цепляется, да никто не хочет связываться.
С жадностью Грибочек-колобочек по полянке катается, за воротцами обогащается, девицам головы вскружить пытается.
С Завистью все остальные не разлучаются, громче всех Бегемот ревет, так изошел, что еще больше потолстел, уже и жене завидует.
Младших сестер Тщеславие да Глупость на остров в море-океане отправили, они там всех веселят, да завистью и жадностью питаются.
А любовь что же? Она тихонько по другую сторону экрана угнездилась – в глазах плещется, в шёпоте перекатывается мягкой волной нежности и ласки, в прикосновении пальцев легким ветерком души будоражит. Смотрят зрители, радуются – любовь вот она, с ними. Ценят больше, на полянку глядя.
Берегите любовь – ее дары бесценны, и напоказ не выставляйте, ей это не нравится.
